Почему в Италии застой
Два года назад доходность по государственным долговым облигациям, выпущенным странами Еврозоны, неожиданно стала интересовать буквально, всех подряд, а не только инвесторов. Спрэды по ирландским, греческим и португальским казначейским бумагам выросли настолько, что эти страны оказались перед непростым выбором: дефолт или грабительский кредит от ЕС и МВФ. Казалось, что Италия следующая на очереди. В 2010 году соотношение валового долга к ВВП достигло 119%, при этом вялая экономическая активность явно не способствует своевременной выплате долгов перед держателями облигаций. Однако Италии удалось вернуть к себе доверие и соскочить с крючка.
С 1992 года и вплоть до начала кризиса Италия поддерживала первичный профицит бюджета (то есть без учета расходов на обслуживание долга), а государственные финансы Италии пострадали меньше, чем в других странах Еврозоны благодаря существенному сокращению дефицитов. В конечном счете, Ирландия поменялась местами с Италией в нелестной аббревиатуре, объединявшей ранее Португалию, Италию, Грецию и Испанию (PIGS). Ни один итальянский банк не лопнул, а Италия, вместо того, чтобы пресмыкаться перед МВФ или ЕС, оказалась в числе главных участников фонда спасения для европейских соседей. По мнению итальянского правительства это доказывает надежность экономической модели в стране.
Однако картина чрезмерно оптимистична. «С таким же успехом можно утверждать, что во время шторма на большой тяжелой лодке, типа баржи безопаснее, чем на яхте», - считает Билл Эммотт, бывший редактор издания The Economist и автор книги “Forza, Italia: Come Ripartire Dopo Berlusconi” (Прим. Profinance.ru: Мужайся, Италия: Как начать все сначала после Берлуцкони, издается только на итальянском). «Но если на море не штормит, на барже вам не выиграть гонку. К счастью, шторма - нечастое погодное явление в экономике». Италии на самом деле удалось избежать катастрофы. Однако экономика страны вот уже несколько десятилетий плетется в хвосте Европы. В 2008 году, в год падения Lehman Brothers, темпы роста Италии падали быстрее, чем в среднем по Еврозоне. В 2010 году, когда в Еврозоне началось восстановление, Италия также отставала от остальных. «В сложные времена нам, как правило, удается избежать самого страшного», - отмечает Доменико Синискалько, бывший министр финансов, который сейчас работает в Morgan Stanley. «К сожалению, когда небо безоблачно, наша экономика не двигается с места».
Радужный прогноз по итальянской экономике основан на двух предпосылках, которые верны лишь наполовину. Первая заключается в том, что экономика Италии ориентирована на экспорт, также как и Германия. Да, на самом деле, в стране немало успешных компаний, ориентированных на внешний рынок. Среди них такие известные имена, как Benetton, Prada и Ferrari. Есть и другие, менее известные, даже несмотря на то, что их продукция продается и пользуется популярностью по всему миру, например, очки Ray-Ban и Oakley от Luxottica. И все же, Италию сложно назвать лидером на рынке экспорта. В отличие от Германии, начиная с 1999 года в Италии отмечается дефицит текущего счета. С 2005 года к нему присоединился и дефицит торгового баланса. Возможно, Италия по-прежнему остается страной с шестой по величине производственной базой в мире, однако Великобритания, которая традиционно считается неудачницей в этом плане, производит и экспортирует больше автомобилей, чем Италия. Вторая предпосылка - высокий уровень внутренних сбережений, которые благоразумно инвестируются в государственные облигации, или просто оседают на банковских депозитах. Считается, что они надежно защищают экономику от коллапса. Италию часто считают аномальным явлением в Еврозоне, европейской разновидностью Японии, где лишь незначительная часть гос. долга достается непостоянным в своих предпочтениях иностранцам. На самом деле, по данным МВФ, сейчас 47% государственного долга Италии находится за ее пределами. Меньше, чем в других европейских странах, но все же достаточно много. Для сравнения: в Японии этот показатель составляет 6.9%.
Лучшее доказательство итальянской устойчивости - это масштабы государственного долга, которые, очевидно, не позволят инвесторам отказаться от него. Рынок гос. облигаций Италии - это третий по величине рынок облигаций в мире. У инвесторов, желающих купить облигации, деноминированные в евро, нет особого выбора. Однако у этой медали две стороны. Оборотная сторона - это уязвимость перед устойчивым ростом процентных ставок. Каждый процент стоит Италии 1% от ВВП, который идет на обслуживание долга. Не самая благоприятная перспектива для страны, которая практически не растет.
Экономика в маленькой чашке эспрессо
Отсутствие роста в Италии на протяжении последних 20 лет - процесс, на который до последнего времени не обращали особого внимания. В то же время, это главная экономическая неудача страны. Проще говоря, у итальянских компаний проблемы с производительностью и конкурентоспособностью. Чтобы лучше вникнуть в суть происходящего, представим, что итальянская экономика - это кафе, одно из тех мест, где продают капучино, эспрессо, сэндвичи и свежевыжатый апельсиновый сок - все то, без чего не мыслима современная Италия. Многие итальянцы уверены, что их экономикой движет обрабатывающая промышленность. Но между тем 70% трудовых ресурсов заняты в сфере обслуживания, поэтому такие кафе лучше отражают реалии итальянской экономики, чем Fiat or Zanussi. Процесс приготовления восхитительного кофе претерпел немало изменений и усовершенствований в период после второй мировой войны, когда Италии пришлось восстанавливаться после разрухи. В 1950-е и 1960-е она росла как развивающаяся экономика, а не как богатая и индустриализованная страна. Среди стран, которые сейчас считаются развитыми, только Япония и Южная Корея показывали лучшие результаты. Темпы роста на уровне 10% в год практически стали нормой.
Одна из причин такого стремительного развития - использование новых технологий на рабочем месте. Зачастую, в кафе они были столь же заметны, как и на заводах Милана или Турина. До войны эспрессо часто портилось кофемашинами, которые пропускали струю пара через молотый кофе, который таким образом оказывался переженным и вместо ароматного напитка в чашку лилась темная горькая жидкость. В конце 1940-х компания, основанная Ахиллем Гаджия, сделала эспрессо-машину, которая под высоким давлением пропускала через кофе кипящую воду. В результате всякий раз получался кофе с превосходной золотистой пенкой. Еще тысячи подобных инноваций способствовали стремительному росту Италии. Вторым стимулом стала масштабная внутренняя миграция, в основном с юга на север страны. Она помогла увеличить рабочую силу, поскольку многие люди отказывались от натурального хозяйства и начинали изготавливать вещи на продажу. По этой миграции нет надежных статистических данных, однако, можно предположить, что в период с 1955 по 1971 годы около 9 млн. человек решилось на переезд в другой регион своей страны. Конечно, многим из них пришлось пережить много невзгод, чтобы найти свое место в новой Италии, но, очевидно, они заработали достаточно, чтобы присоединиться к новому обществу потребителей.
Перенесемся на 40 лет вперед. Наше кафе с блестящей барной стойкой, пирожными в стеклянных витринах и белоснежными салфетками кажется совершенно скучным и безликим. Базовая формула ничем особым не отличается от Starbucks или аналогичных ему брэндов, однако, посетителям приходится стоять в очереди два раза: сначала, чтобы получить чек, а затем еще раз, чтобы заказать кофе - эта система уже давно вышла из моды в большинстве развитых стран. Статьи доходов и расходов в кафе почти не изменились, а от роста производительности, характерного для послевоенного периода, осталось лишь воспоминание. В период с 2001 по 2005 годы производительность труда росла на жалкие 0.1% в год, а с 2006 по 2009 она сокращалась на 0.8% в год. Более того, аналитики, занимающиеся составлением и обработкой официальной статистики, полагают, что в реальности дело может обстоять чуть лучше, но не настолько, чтобы кардинально изменить всю картину. В кафе продаются те же напитки, что и полвека назад (никаких новинок вы здесь не найдете). Да и персонал, судя по всему, также не менялся многие десятилетия. Италия стареет быстрее других развитых стран. По последним прогнозам, к 2030 году на каждого пенсионера будет приходиться лишь по два итальянца в возрасте от 20 до 64 лет.
Как и многие другие компании, находящиеся в единоличном владении своего основателя, это кафе никогда не развивалось и не расширялось: более половины итальянцев работают в компаниях со штатом менее 20 человек. Действительно, слияния и поглощения крупных компаний в Италии большая редкость. Семейный бизнес, столь распространенный в стране, не спешит передавать контроль в чужие руки. Да, в Италии немало семейных компаний, которыми управляют талантливые менеджеры, но, в среднем, семейный бизнес показывает худший результат по сравнению с другими предприятиями: исследование 229 компаний, проведенное Банком Италии, обнаружило, что доходность падала в компаниях, где наследники брали бразды правления в свои руки, и росла там, где во главе стоял новый менеджер, никак не связанный родственными узами с основателем.
Как и многие другие компании, в кафе используются в основном наличные деньги. По данным UniCredit, в итальянских филиалах банка выдается наличных в три раза больше, чем в немецких, потому что итальянцы стараются избегать систем электронных платежей. Эти две особенности итальянского бизнеса: семейность и любовь к наличным, открывает прекрасные возможности для уклонения от налогов. По словам руководителя одного из итальянских банков, занимающегося ремонтом дома на севере страны, 48 из 50 мелких подрядчиков не горели желанием выдать чек. В национальном офисе статистики подсчитали, что масштабы теневой экономики достигают 16% от ВВП, что усиливает давление на законопослушные компании и людей. В Италии высокие налоги, собирающие около 45.6% от ВВП. Однако эти цифры не позволяют увидеть реальную налоговую нагрузку на тех, кто их действительно платит.
Сделано в Италии
В Италии есть немало компаний с мировым именем, однако, слишком много итальянцев работают в местах, сильно напоминающих устаревшее кафе, не способное приспособиться к происходящим вокруг переменам. Gaggia, компания, совершившая переворот в приготовлении эспрессо, не смогла воспользоваться своим конкурентным преимуществом и стать лидером на рынке бытовых кофемашин. Сейчас ее контрольный пакет принадлежит голландской компании Philips. Уклонение от уплаты налогов, низкая производительность, семейный бизнес, недоразвитые рынки капитала, отсутствие конкурентоспособности: эти проблемы хорошо известны и лежат на поверхности. Однако правительство предпочитает искать внешних врагов. Главный козел отпущения, конечно же, Китай, который якобы обескровил итальянскую промышленность; Европейский Союз тоже хорош - обязал ввести жесткое регулирование для итальянских компаний и фермеров; а южная Италия и вовсе тянет страну ко дну.
Однако эти монстры не так страшны, как может показаться на первый взгляд. Возможно, в начале десятилетия Китай действительно оказал неблагоприятное воздействие на итальянских производителей, но сейчас худшее уже позади. В Европейском Союзе масса успешных и процветающих экономик научились жить с директивами единого рынка, а Италия может пользоваться преимуществами, сопряженными с отсутствием экспортных пошлин на своих главных рынках сбыта. Южные регионы, традиционный объект нападок для правительства, тоже не так уж виноваты. Если уж на то пошло, то за последние несколько нет скорее север тянул экономику вниз, а не юг. В период кризиса экономика юга, где доминирует государственный сектор, сократилась меньше, чем в среднем вся экономика страны. В конечном счете, экономические неудачи Италии отражают образ жизни итальянцев, который формировался в течение долгих лет и имеет глубокие исторические корни.
Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist
