В 2006 году Гари Гортон (Gary Gorton) и Герт Рувенхорст (Geert Rouwenhorst) опубликовали влиятельный труд.
Эти два ученых исследовали 45 лет развития сырьевого рынка и поняли, что он “работает хорошо, когда необходим более всего”, то есть когда доходность фондового рынка разочаровывает.
Упор в работе главным образом повлиял на институциональных инвесторов, и помог трансформировать рынок сырья из ниши инвестиций в соответствующий автономный класс активов.
Однако диверсификация с помощью сырья стала менее привлекательной в годы после опубликования работы, так как цены двигались в тандеме с другими классами активов, включая акции и облигации.
Когда в 2008 фондовые биржи резко упали по всему миру, сырьевой рынок чувствовал себя также плохо. Достигнутое дно в марте прошлого года поставило под сомнение, что они реагируют на разные фазы цикла.
Такие корреляции оказались неприятными для инвесторов, таких как пенсионные фонды, которые переходили в сырье, в качестве способа расширить портфель и распределить риски.
“Появились вопросы относительного того, может ли сырьевой рынок обеспечить эту диверсификацию”, - говорит Майкл Левис (Michael Lewis), глава отдела исследований сырьевых рынков Deutsche Bank в Лондоне.
Прошлым летом корреляция между S&P 500 и S&P GSCI сырьевого индекса выросла почти до 0.8.
Несмотря на эту тесную корреляцию между сырьевыми активами и другими классами активов, профессор Гортон и Рувенхорст настаивают на выводах своего труда.
Сидя целый день в забитом документами офисе профессора Гортона, когда как S&P 500, и GSCI каждый упали более, чем на 3%, эксперты по финансам из Йельского университета говорили, что волатильность на протяжении последних двух лет не может пошатнуть их выводы, что за длительный период доходность фьючерсов на товары сырьевых активов совпадает с динамикой акций, но с противоположным знаком, показывающей, что сырьевой рынок обычно растет, когда акции падают.
“Вы можете доказать, что захотите за три последних года, два, один год, 6 месяцев”, - говорит проф. Гортон, которому 58 лет. “Мы проводим исследования не таким образом”, - заявил он в интервью Financial Times.
Их доклад “Желаемое и действительное о фьючерсах на потребительские товары”, создавался в тот момент, когда они были консультантами в страховой компании AIG Financial Products, более известной за роковое участие в кредитных дефолтных свопах.
Ученые собрали одинаково оцененные индексы сырьевых фьючерсов и изучили их движение с 1959 по 2004, чтобы найти “простые отличительные особенности потребительских фьючерсов, как класса активов”.
Исследование показало, что фьючерсы, с казначейскими векселями в качестве залога, предлагают такую же доходность, как и акции за тот же период.
Более привлекательный для инвесторов, исторический риск на потребительском рынке был “сравнительно низким” по сравнению с акциями.
“Доходности «сырьевых» фьючерсов были особенно эффективными в обеспечении диверсификации как для портфелей акций, так и облигаций”, - писали они.
“Бесспорно, труд Рувенхорст и Гортона оказал огромное влияние на потребительский рынок, как класс активов”, - говорит Кристиан Ван Лансчет (Christiaen van Lanschot), который управляет хедж-фондом VOC Capital Management.
В последнее время, положительные эффекты от диверсификации и инвестиций, отслеживающих потребительские индексы, были неуловимы.
Когда при тяжелейшей 1930 года рецессии, S&P 500 потерял 38% в 2008 году, GSCI – упал на 46%.
Гортон говорит: “Итак, если вы инвестор, какой вывод вы сделаете? Я не буду инвестировать в акции и сырьевые товары, лучше я буду хранить деньги под кроватью?”
Приток инвесторов на сырьевой рынок начался после того, как центральные банки увеличили денежную массу, чтобы простимулировать экономику. Что еще привлекло инвесторов – так это золото, которое недавно побило рекорд в $1200 за унцию, нефть же использовалась в качестве инфляционной страховки.
В своем труде профессоры также пришли к выводу, что рынок сырьевых товаров неплохо отслеживает неожиданную инфляцию; связанные с ней риски, проф. Гортон обозначил приклеенной 10 миллиардной банкнотой банка Зимбабве на двери офиса.
Однако вместе с тем, 49-летний проф. Рувенхорст предупреждает об относительной нестабильности на сырьевых рынках. “Цены на сырьевые ведут себя так”, - говорит он, разрезая воздух движением вниз. “Инфляция ведет себя так”, - добавляет, нежно поднимая руку вверх. “В краткосрочной перспективе надежды нет”.
По данным Barclays Capital, после колебаний индекса потребительских цен во время рецессии, рекордные $68 миллиардов инвесторских средств утекли в сырьевые товары.
Исследователи говорят, что однажды они искали данные Торговой Комиссии по Потребительским Товарам, регулятора США, чтобы изучить воздействие позиций трейдеров на сырьевые рынки, однако они были лишены права получить эту информацию.
“Мы не настаивали, потому что стало абсолютно понятно, что это политический вопрос и никому нет дело до доказательств”, - говорит проф. Гортон.
С момента, когда появилось “Желаемое и действительное”, крупные инвесторы стали отказываться от пассивных стратегий в отношении сырьевого рынка и стали склоняться к более взвешенному подходу. Другие ученые-соавторы труда говорят “советники по товарным рынкам”, тип хедж-фонда, показали сомнительную доходность.
Проф. Гортон же говорит о том, что трудно точно узнать, в какой момент товарные рынки неэффективны и, таким образом, подготовить активные торговые стратегии. “Вы можете думать, что в активных стратегиях есть легкая прибыль. Но я бы не рекомендовал любому институциональному инвестору так думать во время составления активной стратегии, если он действительно понимает, что это рискованно”.
Academics stand by theory of correlativity, Financial Times
