Период крайне низкой волатильности на валютных рынках может предвещать разворот доллара.
Валютный рынок является самым ликвидным и активным среди всех рынков. Последний опрос Банка международных расчетов, проведенный в апреле, показал, что общий объем валютной торговли за день достиг $6.6 трлн. По сути, в то время как другие рынки сейчас спокойнее, чем до глобального финансового кризиса, объемы валюты выросли более чем в два раза.
К тому же мир вот уже 18 месяцев никак не может успокоиться из-за самого серьезного торгового конфликта с участием США с момента возникновения нынешнего валютного режима после отмены Бреттон-Вудской системы в 1971 году. Как правило, введение тарифов и угроза санкций обычно подразумевают немедленную реакцию со стороны валютных рынков с целью их компенсации. Учитывая, что каждый день из рук в руки переходят огромные суммы денег, это должно было привести к огромным скачкам и рекордной волатильности.
Тем не менее, уровень волатильности ниже, чем когда-либо с 1971 года. Если взять для примера колебания спотового индекса доллара в процентах за пять дней (по отношению к валютам других развитых рынков), можно увидеть, что недельные колебания не превысили 2% почти за два года. В последний раз это произошло в 1976 году.
Что касается скрытой волатильности, то валютный рынок, как класс активов, не был таким спокойным с середины 2007 года — в конце периода, известного как эпоха «Великого успокоения» перед финансовым кризисом — когда волатильность по различным классам активов была занижена.
Кроме того, спрэд между максимальным и минимальным уровнем индекса доллара за последние 12 месяцев теперь ниже 5%. Опять же, это самый низкий показатель с 1977 года, когда некоторые крупнейшие торговые партнеры США все еще жестко контролировали свою валюту. И хотя доллар по-прежнему занимает центральное место в мировой финансовой системе, многие основные валютные пары, которые не включают доллар, также демонстрируют очень низкую волатильность. Это глобальный эффект.
Факторы влияния
Как может валютный рынок быть настолько спокойным в столь тревожное для международной торговли время? Это отчасти можно объяснить с точки зрения макроэкономики. Федеральная резервная система кардинально изменила курс в конце года и снизила ставки, тем самым развеяв опасения, что она будет чрезмерно ужесточать политику, а это могло бы сильно увеличить волатильность. Сейчас можно не волноваться насчет курса ФРС в обозримом будущем: она вообще не будет повышать ставки и не будет их сильно сокращать. Между тем, другие крупные центральные банки также смягчают политику, поэтому практически нет убедительных причин для перехода от одной валюты к другой. В любом случае действия центральных банков будут асимметричны; они могут продолжить смягчение, но не будут ужесточать политику. При этом мировые экономики достаточно тесно связаны, чтобы если кто-то из них ослабит политику, то другие, вероятно, сделают то же самое.
И хотя торговые конфликты могут усиливать волатильность, изменения на нефтяном рынке помогли устранить один критический источник турбулентности. Учитывая рост предложения за пределами ОПЕК, на валютный рынок мало повлияли даже такие серьезные события, как атака беспилотников на крупные НПЗ Саудовской Аравии в начале этого года.
Существуют также некоторые микро-факторы. Облигации и акции также демонстрируют очень низкую волатильность. Хеджевые фонды рассчитывают, что волатильность будет оставаться на низком уровне, и этот прогноз сбывается. Кроме того, валютная ликвидность обеспечивает защиту от внезапных сбоев или экстремальных колебаний в ответ на поступающие новости.
Что сулит волатильность?
Но нет никаких сомнений в том, что инвесторов и чиновников пугает столь низкая волатильность. После кризиса многие перечитали работы Хаймана Мински, который считал, что финансовая стабильность порождает нестабильность, и до сих пор сохраняются неприятные воспоминания о том, как последний период низкой волатильности заставил многих сделать ставки, которые с треском провалились в 2008 году.
По-видимому, происходит структурное сокращение турбулентности. Но более вероятно, что период ограниченной и спокойной торговли предвещает разворот, как и низкая волатильность в 2007 году. Доллар находится на подъеме после кризиса, чему способствуют неразрешимые политические и экономические проблемы основного торгового партнера США — еврозоны. Учитывая сильную политическую поляризацию президентских выборов в США в 2020 году, и более спокойную политическую ситуацию в Европе, предполагающую, что она, возможно, наконец достигла дна, этот период низкой волатильности может также предвещать новую долгосрочную тенденцию — на этот раз ослабление доллара.
Как говорит один валютный стратег: «Даже когда вы бросаете мяч о стену, наступает короткий миг, когда он останавливается». Возможно, валютные рынки переживают этот миг прямо сейчас.
