"А мы предупреждали"! - именно такой фразой американские банкиры и политики сейчас приветствуют своих европейских коллег. С тех по, как Америка раскрыла свои собственные планы по ликвидации проблемных активов в 2008 году, обозреватели в Вашингтоне и Нью-Йорке мрачно взирают на то, как Европа ходит вокруг да около своего банковского и долгового кризиса, не решаясь подойти. В частности, уже давно известно, что европейские банки не стремятся оглашать свои безнадежные долги; также очевидно, что многим из них потребуется дополнительный капитал, в частности, если им придется списать государственные долговые облигации банкротящихся стран. Таким образом, европейский вариант программы TARP, или же вливания капитала наряду со стресс-тестами многим представляется неплохим вариантом.
Фактически, эти меры остановили развитие американского банковского кризиса в 2008 и 2009 годах. Может быть, Европа, наконец-то услышит советы соседей. В конце прошлой недели европейские лидеры заявили о том, что они - якобы - двигаются в этом направлении. Но прежде чем кричать ура и бить в барабаны, стоит повнимательнее присмотреться к тому, что же сделала Америка, чтобы заставить TARP работать. Можно выделить, по меньшей мере, шесть ключевых аспектов (пять отрицательных и один положительный), на которые Европе следует обратить внимание.
Во-первых, размер имеет значение. Когда Генри Полсон, министр финансов США, разрабатывал свою программу TARP, он сказал своим коллегам, что хочет создать "базуку", чтобы поразить ею воображение рынков и в корне изменить упаднические настроения. Тогда сумма в 700 млрд. долларов казалась достаточно значительной, потому что она во много раз превышала ожидания. Со временем ожидания стали расти, аналитики начали говорить о стимулах, скажем, в 1000 млрд. долларов. Однако, сомнения в работоспособности программы появились лишь недавно, и, фактически, когда она уже сделала свое дело.
Во-вторых, крайне необходима грамотная координация действий. Один из факторов успеха полсоновской "базуки" заключался в том, что ее ваяла одна команда - политика разрабатывалась сплоченной группой руководителей Минфина и Центробанка, которые работали плечом к плечу. Это важно, потому что в конце 2008 года у инвесторов не было ни малейшего желания возиться с противоречивыми политическими сигналами.
В-третьих, слишком много демократии тоже плохо. В первой стадии TARP участвовали политики; Конгресс, в конечном счете, изначально наложил вето на план Полсона, и одобрил его лишь когда рынок окончательно рухнул. Но затем жесткая команда бюрократов взяла "базуку" в свои руки и сумела-таки выстрелить из нее довольно быстро и достаточно метко. Помните, как Полсон пригласил руководителей банков в Министерство воскресным утром и приказал им принять вливания капитала - и все согласились? Такого бы никогда не произошло, если бы в деле был замешан Конгресс.
В-четвертых, планы должны быть гибкими. Когда Полсон создавал TARP, он и его коллеги полагали, что 700 млрд. долларов пойдут на покупку безнадежных активов у банков. Но затем они передумали, решив рекапитализовать банковскую сферу. Уже предвижу бесконечные споры историков о том, насколько правильным было это решение. Но, как бы там ни было, оно показало, что Минфин обладает широкими возможностями для деятельности.
В-пятых, стресс-тесты эффективны лишь в том случае, если они ориентированы на видимые аспекты стресса, волнующие общественность и рынки. Американские стресс-тесты 2009 года были далеки от идеала; некоторые эксперты, например, думали, что резервы под коммерческую недвижимость слишком малы, а резервов под ухудшение качества гос. долга отсутствуют и вовсе. Но об этом беспокоились лишь ученые зануды, а стресс-тесты, между тем, сделали свое дело: в частности, ответили на вопрос, достаточно ли резервов под жилищную ипотеку. В сочетании с комплексным подходом, это придало им "надежности" и помогло изменить настрой.
Сможет ли Европа повторить этот трюк? Это будет нелегко. В конце концов, политические острые углы не дают регулирующим органам Европы сконцентрироваться на видимых аспектах стресс-тестов, действительно волнующих рынки, то есть на государственных облигациях. А европейская государственная система не способна на быструю реакцию или координированные действия, в частности, когда в деле замешаны политики. В Европе нет никого, который как Полсон сможет потребовать базуку и прицельно выстрелить из нее... разве что... Жан-Клод Трише, но он вскоре покидает свой пост.
Но если Европе удастся избавиться от своего недостатка, ей нужно вспомнить о шестом важном аспекте. В 2008 году все считали, что большая часть 700 млрд. евро была навсегда потеряна. Но сегодня Минфин признается, что действительные убытки не превысили 50 млрд. долларов. Как только Штаты запустили TARP, настроения на рынке изменились, а стоимость активов выросла вместе с прибылями банков. В результате, большая часть вложенных средств вернулась. И это далеко не единичный случай. Правительства Скандинавии и Японии также получили назад свои деньги после своих TARP в периоды кризисов. Таким образом, если Европа все же организует свою TARP, в долгосрочной перспективе вложенные деньги не будут потеряны, по крайней мере, если политики усвоят пять предыдущих уроков о скорости, координации и гибкости. Но усвоят ли?
Джиллиан Тетт
Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times
