Дебаты по поводу "мировых дисбалансов" - это путешествие назад, в будущее. Предложение министра финансов США Тимоти Гайтнера об установлении целевых уровней текущего счета, отбрасывает нас к размышлениям Джона Мейнарда Кейнса на Бреттонвудской конференции в июле 1944 года. Кейнс, представлявший тогда Британию, был сильно обеспокоен угрозой несимметричной корректировки между профицитными и профицитными странами. Штаты, у которых на тот момент был самый высокий профицит в мире, отвергли идею введения механизма, призванного поставить в один ряд и профицитные, и дефицитные страны. Теперь США по другую сторону баррикад. Может ли Китай согласиться на то, от чего отказались в свое время США? Возможно, да.

Международный валютный фонд, как правило не реагирует на изыскания простых журналистов. Однако его аналитики однозначно опровергли мои размышления относительно темпов фискальной консолидации в Великобритании. С одной стороны, в том, что касается необходимости иметь фискальный "план Б", МВФ принимает мою сторону в диалоге с правительством. Большая победа, особенно, если учесть, что во всем остальном последний отчет Фонда по Великобритании словно бы надиктован Министерством финансов. В опубликованном совсем недавно отчете есть раздел под названием "Ужесточать, или не ужесточать - общественная дискуссия на тему фискальной политики Великобритании", в котором цитируются некоторые мои статьи.

Когда Базельский комитет по банковскому надзору и регулированию в 2008 году отворил двери более крупным развивающимся рынкам, это предвещало создание значимых в мировом масштабе стандартов, регулирующих финансовую прочность банков. Однако по мере неспешного приближения завершающего этапа Базельского соглашения III на ноябрьском саммите 20 ведущих экономик в Сеуле становится ясно, что нужды развивающихся рынков были проигнорированы. Базельское соглашение II от 2004 года оказалось чрезвычайно сложным для исполнения в условиях, когда даже крупные корпорации не имеют кредитных рейтингов; когда данные, необходимые для создания систем оценки кредитоспособности, практически отсутствуют; и когда лишь несколько институциональных инвесторов могут в действительности читать публично раскрытую информацию.

Когда Базельский комитет по банковскому надзору и регулированию в 2008 году отворил двери более крупным развивающимся рынкам, это предвещало создание значимых в мировом масштабе стандартов, регулирующих финансовую прочность банков. Однако по мере неспешного приближения завершающего этапа Базельского соглашения III на ноябрьском саммите 20 ведущих экономик в Сеуле становится ясно, что нужды развивающихся рынков были проигнорированы. Базельское соглашение II от 2004 года оказалось чрезвычайно сложным для исполнения в условиях, когда даже крупные корпорации не имеют кредитных рейтингов; когда данные, необходимые для создания систем оценки кредитоспособности, практически отсутствуют; и когда лишь несколько институциональных инвесторов могут в действительности читать публично раскрытую информацию.

ФРС попытается вывести экономику на орбиту при помощи дополнительных покупок облигаций. На Уолл-Стрит высшая математика, возможно, вышла из моды, зато нее все еще есть сторонники в Федрезерве. Весь год руководители ФРС искали признаки того, что экономика "вышла на вторую космическую скорость", т.е., что рост достаточно устойчив, чтобы обеспечить снижение безработицы после того, как отработают свой потенциал двигатели государственного стимулирования и повторного пополнения запасов. Но они все еще остаются слишком смутными и едва уловимыми. Последний важный отчет по занятости до промежуточных выборов, опубликованный 8-го октября, показал, что последствия кризиса по-прежнему тянут экономику вниз.

Жребий брошен: Все указывает на то, что в ноябре ФРС развернет новую программу количественного ослабления . Рынки уже полностью учли в ценах подобное решение. Однако руководство банка все терзают мучительные сомнения относительно эффективности новых мер QE, и не удивительно: долгосрочные процентные ставки, а вместе с ними и процентные ставки по ипотеке уже находятся на минимальных уровнях, поэтому сомнительно, что дополнительные деньги, потраченные на QE принесут результат. Таким образом, программы покупки активов потребуют дополнительной поддержки со стороны должным образом разработанной стратегии коммуникации.

Когда Манмохан Сингх призывал всех лидеров стран Большой Двадцатки объединить усилия и устроить мозговой штурм для решения проблем мировой экономики, он говорил о том, что, что в сложившейся ситуации разобщенности предстоящий саммит Б20 грозит обернуться пустой тратой времени. Ушло то чувство локтя, которое испытывали страны в самый острый период финансового кризиса. Теперь развитые и развивающиеся страны оказались по разные стороны баррикад. Они не могут договориться ни о диагнозе мировой рецессии, ни о способе лечения. Между тем, за трениями в вопросах валютной и торговой политики скрываются гораздо более глубокие проблемы. По мнению большинства членов Б172 - ста семидесяти двух стран Организации Объединенных Наций, не вошедших в Большую Двадцатку, - Б20 - это орган с сомнительной легитимностью, которому никто не давал полномочий брать на себя роль, которую он пытается выполнять.

Развитым экономикам нужно ускорение. Без него они увязнут в болоте. Но что можно сделать, как обеспечить необходимое ускорение? Вот несколько предположений.
Что завтрашние историки будут считать определяющим экономическим трендом начала 21 века? Кандидатов на эту почетную должность хоть отбавляй: от перестройки финансовой системы в преддверии кризиса 2008 года, до масштабной угрозы суверенных дефолтов. Но список возглавляет потрясающий сдвиг мировой экономической силы. Десять лет назад мировой экономикой правили богатые страны, они отвечали за две трети мирового ВВП с учетом поправки на разницу в покупательной способности. С тех пор их доля упала до половины. Не пройдет еще десяти лет, и она сократится до 40%. Большая часть мирового производства будет приходиться на развивающийся мир.

Если взглянуть на мировую экономику в целом, можно ошибочно предположить, что процесс восстановления идет полным ходом. На прошлой неделе МВФ в своем отчете опубликовал прогноз по росту мировой экономики в этом году на 4.8%. Конечно, ниже, чем в период бума, предшествовавшего финансовому кризису, но все же заметно выше трендового значения на уровне 4%. Рост выше тренда - разве нужны иные доказательства восстановления? И все же, за этим внушительным средним значением скрываются проблемы. Их немало. Во-первых, в глаза бросается пропасть между живостью крупных развивающихся экономик, которые несутся вперед со скоростью 10% в год, и вялостью развитых, богатых стран. Макроэкономическая политика также на редкость перекошена.

Недавнее решение, принятое Верховным судом США, увеличило свободу корпораций, позволив тратить деньги на проведение политических кампаний и поддержку кандидатов - право, которым пользуются корпорации многих стран мира. Это поднимает хорошо знакомые вопросы о демократии и негосударственной власти, но другой важный вопрос зачастую игнорируется: кто должен принимать решение в отношении открытой акционерной компании касательно того, тратить ли деньги на политику, в каком объеме и с какой целью? Согласно традиционным положениям корпоративного законодательства, политические решения открытых акционерных компаний принимаются по тем же правилам, в соответствии с которыми принимаются обычные деловые решения.